Цена аборта

Цена аборта в Москве, Петербурге и по всей России

(по мотивам рассказа «Такая работа» Екатерины Харченко)

Начинающий гинеколог столичной женской клиники Татьяна закончила свой рабочий день и собиралась домой. Тут в ординаторскую вошла начальница.
— О, это вы. Хотите чаю? Мне нужно выпить стакан, а то целый час трястись сейчас в автобусе. Ненавижу общественный транспорт, скорее бы взять машину.
— Нет, не хочется. А насчет машины – скоро сможешь взять в кредит, завтра будут деньги, все, как договорились. А будешь план хоть чуть-чуть перевыполнять, так и отдашь быстро – премии тут достойные.
— Буду стараться. Я уже привыкаю потихоньку. Сначала тяжело было, но теперь все нормально, я уже вошла в колею. Да и потом – мы ведь тоже благое дело делаем, правда? Ладно, я пошла. Вы еще остаетесь? Много клиенток сегодня? – спросила Татьяна.
— Не клиенток, а пациенток – запомни, это важно, следи за языком. А я — да, тружусь не покладая рук, коллега! До завтра! – ответила гостья и ушла в свой кабинет.

Прошел один день.
— Привет, коллега. Получай честно заработанное!
С улыбкой босс вручила новой сотруднице пухленький конверт.
— О, спасибо! – просияла девушка.
— Никогда не говори мне этого слова!
— Но… почему?
— Придешь домой, погугли, что оно означает.
— Хорошо, как скажете. Просто я очень рада, что нашла, наконец, достойное место с высокой зарплатой. Да и коллектив отличный, у клиники есть свое имя, статус, репутация. Работа непыльная, абы кто сюда не приходит, как в государственной консультации.
— Приятно слышать. Главное, чтобы работать нравилось, тогда все будет получаться. Смотрю, ты сегодня на подъеме.
— Ага, прям эйфория какая-то. Хочу выпить чаю, будете со мной? Ой, а печенье-то вчера кончилось…
— А у меня как раз коробочка завалялась – можешь брать себе.
— Благодарю! – сказала новенькая, вспомнив, что «спасибо» собеседнице слышать неприятно.

Запустив руку в шуршащий пакет, достала первую конфетку.
— Мамочки, что это?! Кровь? – обертка была в странных красных влажных разводах.
— Да, чего так удивляешься? Ничего, скоро привыкнешь. Куда денешься, она ведь будет на всем, что я тебе даю – такова цена аборта, что-то типа побочного эффекта. На деньгах, на том, что будешь на них покупать – везде будут следы.
— Как это?! Вы имеете ввиду, что это ИХ кровь? – вскочила Татьяна.
— Конечно.

Врач побежала к сумке и открыла конверт – на купюрах были запекшиеся алые капли.
— Надо вытереть, срочно… Салфетки кончились, как назло! У вас нет, случайно?

Начальница протянула новую пачку белоснежных бумажных платочков.
— Тань, постарайся не заморачиваться на этот счет – будет легче. Потерпи, привыкнешь.
— Ну да, наверно. — Девушка взяла конфету и стала старательно вытирать ее. Внезапно на грязной салфетке появились слова: «Такая у меня работа» — Что это за надпись? Кто это написал? Ведь секунду назад ничего не было!
— Это ведь твои мысли, девочка моя. Кушай, не смущайся…

Удивленная сотрудница отбросила испачканную кровью и чернилами салфетку и быстро закинула содержимое обертки в рот. Развернула следующую – опять испачканная кровоподтеками обертка, чистая салфетка и появившаяся надпись. Теперь это было: «Мне ведь нужно кормить семью.»

Приятная сладость во рту заставляла ее разворачивать конфету одну за другой. Снова и снова она вытирала их белоснежными платочками и читала появляющиеся строки:
«Это нежелательная беременность, ребенок был бы несчастен.»
«Ответственность несут пациентки, я всего лишь выполняю их волю.»
«Не я, так другой. Этим занимаются все мои коллеги – такова наша профессия.»
«Это ведь миниаборт – там еще не человек, а лишь эмбрион.»
«Такое сейчас время.»
«Это законное право женщины, защищенное законом.»
«Мне надо растить своего ребенка.»
«Криминальный аборт намного хуже, так что я помогаю клиенткам.»
«Мне нужна машина, квартира.»

Надписи были разнообразны и не повторялись.
— Ничего не поделаешь. Главное – помни об удовольствии от результата, финансовом благополучии.
— Да, да… Мне все нравится, но иногда я задумываюсь – почему? Иногда мне даже представляется, что я – вершитель судеб, и жизни в моих руках. Пьянящее чувство власти, до мурашек.
— Да, это мой ощущение эйфории от проделанного – мой бонус для тебя. Ты ведь помогаешь попавшим в беду, избавляешь от множества трудностей в будущем – беременности ведь эти нежелательные. И очень хорошо все делаешь, стараешься, чтоб не было последствий.
— Но последствия ведь все равно будут, и очень серьезные. Уж я-то знаю – навидалась в роддоме и консультации всякого… Даже миниаборт – штука серьезная. — возразила Таня.
— Да, ну и что. Все равно это дело полезное – вон, сколько желающих, и все настаивают, и не один и не два раза сюда приходят. Так что успокойся и просто выполняй заказ. Тебе вон своего сына одевать-обувать надо. Да и поставь себя на место этих женщин: рожала бы после каждого положительного теста что ли? И в 16 лет, и в 45, и если уже есть трое детей? Прикинь, приходишь домой, а у тебя там футбольная команда – голодная, нестиранная, со всеми уроки сделай, драки разнимай, всех корми.
— О, нет, благодарю, мне такого не надо – одного бы на ноги поднять. Не дай Бог!
— Ну, вообще-то Он и дает… — улыбнулась собеседница.
— А зачем? Будто у него все просят такие «подарки». Мы ж не кролики, чтоб так плодиться, а люди.
— Совершенно верно. На сегодня уже закончила прием?
— Да, вот только халат пойду в прачечную закину. – сказала Татьяна, переодеваясь.
— Слушай, а не могла бы и мой в стирку кинуть?
— Давайте, — ответила девушка, принимая от гостьи черную рясу. – Может, вам и косу продезинфицировать?

Начальница потрогала острое лезвие и обе женщины звонко рассмеялись…

Врач – соучастник убийства.

Если вы – абортмахер, вам необходимо глубокое покаяние пред Богом.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *